В Советском Союзе не могло быть однополых родственных душ. Часть славного коммунистического режима: однополые пары не одобрялись. Их даже не считали буржуазным пережитком, они считались просто отвратительными.
Илья скрывал метку под отцовскими часами, игнорируя вопросы других новобранцев о девушке. К тому времени ему исполнилось шестнадцать, и люди прекратили спрашивать его, чтобы не злить неуравновешенного и скрытного Курякина.
Он сомневался, что однажды встретит мужчину с именем, написанным на его коже.
*
Наполеон Соло оказался самым красивым мужчиной, которого когда-либо видел Илья. Он думал над этим, рассматривая некачественные фотографии, которые ему показывали, наблюдая за ним в тусклом освещении уличных ламп в Восточном Берлине. От близости Наполеона захватывало дух.
Сидя напротив в кафе в Западном Берлине, Наполеон открыл рот и сказал абсолютно отвратительные вещи. Он оскорбил мать Ильи, и это ‒ единственное, чего Илья не смог выдержать. Мать все еще любила его даже после того, как увидела метку. Илья перевернул стол и ушел.
Он не ожидал, что им придется вместе работать.
*
За все время в Риме Илья понял две вещи: первое ‒ Наполеон должен знать о метке, второе ‒ он должен действительно ненавидеть Илью за нее.
Наполеон насмехался над ним, унизил, а затем переспал с администратором отеля.
В самом деле, Илья не ожидал, что у родственной души будет парная метка, но он и не ожидал, что его будут за это презирать, особенно человек с Запада. И все же Соло улыбнулся, когда Илью ограбили.
Илья обзавелся новыми часами и постарался забыть, что скрывает.
*
Наполеона ранили. И это все, на чем Илья мог сосредоточиться, спеша расстегнуть пряжки и ремни. В конце концов он снял Наполеона со стула, где его пытали, а затем быстро расправился с мучителем. Мужчина сгорел.
Илья не сожалел о погибших фашистах и о тех, кто им симпатизировал. Он улыбнулся Наполеону, прежде чем осознал, что сделал.
Соло не улыбнулся в ответ. * Ему приказали убить американца и достать кассету для Родины.
Он не сделал ни того, ни другого, и ему еще вернули часы отца.
И Илья не определился, доволен ли он тем, что его прикомандировали к АНКЛ. Илья пил виски и не смотрел на Наполеона Соло. * В Стамбуле счастье Габи было почти заразно. Томас оказался хорошим, мягким, высокоэрудированным и очень любезным.
Габи заставила Илью танцевать под что-то энергичное, что-то, что назвали “The Beatles”, а потом заснула на нем как ребенок на дне рождения, который вымотал его до дна.
Наполеон смотрел на них. Не такой прилизанный, как всегда, галстук чуть свободен, волосы растрепаны. Как правило, в своих американских костюмах с иголочки он выглядел абсолютно неприкасаемым. Напившаяся Габи настаивала на том, чтобы и Илья выпил, и, желая коснуться мягких волос Наполеона, Илья спросил его о родственной душе.
Наполеон странно на посмотрел, а затем сказал, что она мертва.
Илья не мог представить ничего хуже.
Наполеон пожал плечами и допил виски.
‒ Она не любила меня, ‒ признался он и ушел спать, Габи бормотала во сне, а Илья часами сидел без сна и думал о несправедливости всего этого.
*
Иногда Илье казалось, что Наполеон наблюдает за ним. Возможно, тому любопытен этот странный русский, у которого на коже имя Наполеона.
Илья иногда задавался вопросом о том, что Наполеон думал о нем. Возможно, что он также жесток, как и написано в файле, также жесток, как был в самом начале, и что никакое количество шахматных партий не сделает его чем-то другим, чем бандитом КГБ.
В Пезенасе* кошка прижалась к его ногам, и Илья наклонился погладить ее. Наполеон наблюдал за ними даже с некоторым удивлением. Возможно, он думал, что Илья скорее сломает ей шею, чем почешет за ушами.
*
В Лондоне Наполеон встретился с бывшим куратором из ЦРУ, и после встречи он был пугливым и раздражительным, огрызнулся на Габи, тут же извинился и исчез на несколько часов.
Вернулся пьяным и несчастным, с волосами, мокрыми от дождя, и Илье отчаянно хотелось обнять его.
*
Наполеон не видел смысла быть верным родственной душе, которая не любила его. Илья подумал о сексе с кем-то, кто не был Наполеоном, и его руки затряслись.
*
В Португалии Илья провел один из таких редких выходных на пляже с Габи и Томасом. Он сидел и читал страшный шпионский роман, смеша Габи наиболее причудливыми пассажами.
Они вернулись в отель, где Наполеон каким-то образом нашел кухню и приготовил чудесный ужин, чтобы отпраздновать помолвку Габи и Томаса. Габи радостно хлопала, и Томас, разливая молодое игристое вино, выглядел невероятно счастливым.
И снова Илья почувствовал взгляд Наполеона на себе, и на короткое, безумное мгновение Илья представил, как прижимает Наполеона к стене после того, как Габи и Томас уйдут спать, и предлагает провести ночь вместе.
Илья не идиот, он помнит, как пахнет одеколон Наполеона, и знает, что Наполеон провел ночь с другим мужчиной в Ницце. Возможно, Наполеон сжалится над Ильей и позволит этой ночью притвориться, что они влюблены друг в друга.
Наполеон равнодушно отреагировал на все улыбки Ильи, и в какой-то момент даже скрестил руки на груди.
Илья отправился спать один и провел всю ночь, ругая себя. По крайней мере, он не предложил себя Наполеону напрямую, и лучше не знать, насколько он Наполеону отвратителен.
*
В Будапеште Наполеон ударил Илью по лицу, когда тот пытался помочь промыть раны. С точки зрения физического насилия этот удар едва сравним со всеми травмами, которые Илья перенес, но это всего лишь еще раз доказало, что Наполеон не может выдержать именно его прикосновений, даже если это касается ран. Илье казалось, что Наполеон боится его до смерти.
Но именно Наполеон - тот, кто искренне и многословно извинился после инцидента, и Илья принял его извинения; в конце концов, именно он дотронулся до Наполеона без разрешения.
Потом Наполеон начал улыбаться, радуясь, что Илья больше не касается его. Илье приходится справляться со всеми инстинктами, и он даже сжал кулаки, когда ему захотелось коснуться Соло.
Но вместо этого Илья разнес конспиративную квартиру в одиночной миссии и убил двух вражеских агентов голыми руками; Уэйверли проигнорировал это, отметив, что оставит это в тайне от остальной команды и что Илье действительно нужно намазать разбитые костяшки.
*
В Нью-Йорке жарко, и Илья хотел спросить Наполеона о ресторане с кондиционером.
Он вошел в комнату без стука, и там стоял Наполеон с обнаженной грудью, с его именем на груди. Буквы настолько темны и настолько глубоки, что кажутся оттиском, почти выпуклыми на бледной коже.
Наполеон остановился в ужасе, Илья смутился и замер.
‒ Это же, это же мое имя, ‒ бездумно сказал Илья.
И, кажется, это пробудило Наполеона от его оцепенения.
‒ Здесь нет ничего важного. ‒ Наполеон быстро застегивал рубашку, словно это могло стереть память Ильи.
Сердце Ильи дико билось, ему казалось, что его ударили прямо в сердце.
‒ Почему ты не…?
‒ Потому что ты не можешь меня любить! Я видел твой файл.
Ох.
Он недостоин. Такое случалось и раньше, его отвергали, ему отказывали, он недостоин.
‒ Мой гнев…
‒ Да, именно так, ‒ ответил Наполеон с горечью в голосе. И это прозвучало фальшиво, но, прежде чем Илья успел спросить, что же он натворил, Наполеон сбежал.
*
Впервые за всю свою карьеру Илья достал файлы, которые были у КГБ и ЦРУ на него. Интересно, плохой он шпион или хороший гражданин, думал он, надеясь, что его страна написала всю правду.
Здесь не было ничего про родственную душу. Были даже некоторые довольно абсурдные предположения о том, что ее отсутствие превратило его в бесконтрольного монстра.
Илья всегда считал, что в КГБ все знали. Но как они могли не знать? Они ведь были в курсе всего. Илья перетерпел множество оскорблений, которые, как ему казалось, были связаны с некоммунистической родственной душой. Но никто не знал. Илье удалось хорошо сохранить секрет, даже слишком хорошо.
И когда он выслеживал Наполеона, Илья думал, что многие события теперь выглядят совершенно по-другому. Их первая встреча, жестокость Наполеона, всего его слова теперь слова человека, считавшего, что нашел родственную душу, которая никогда не полюбит его взаимно.
Придуманная родственная душа. Илья никогда не спрашивал ее имени, опасаясь, что не сможет остановиться и не разыскать ее, найти фотографию, что угодно, что доказало бы ее существование, доказало бы, что она была его полной противоположностью. Даже несмотря на то, что Наполеон сам придумал ее, он все же жил в таком же мире. Сердце Ильи болело за него.
Их страдания, хотя и были похожи, но не были одинаковыми. Илья никогда не надеялся на взаимность, Наполеон же отчаянно желал ее.
Илья нашел Наполеона на скамейке у реки. Когда он показал свое запястье, аккуратную метку под ремешком часов, Наполеон уцепился за него, как тонущий человек за спасательный круг.
*
Наполеон иногда будил его, тревожно гладя пальцами метку на запястье.
‒ Ты сотрешь ее, ‒ заметил уставший, но счастливый Илья.
‒ О нет, ‒ необычно искренний Наполеон поцеловал свое имя, и, возможно, в сотый раз этим утром, снова попросил прощения.
‒ Мне очень жаль.
‒ Как и мне, ‒ повторил Илья.
‒ Но я ужасен, я лгал тебе и ударил тебя.
‒ А если бы я вошел к тебе в душ в Риме, все это могло бы закончиться еще раньше. ‒ Илья потянул Наполеона на себя. Наполеон посмотрел на него, прижимаясь к ключице Ильи, его глаза с темным пигментом, похожим на нефть, разлившуюся в синем.
‒ Ты, должно быть, всегда чертовски серьезен, Угроза.
‒ Это было в моем файле? ‒ легко откликнулся Илья.
Наполеон сидел на полу конспиративной квартиры и тупо смотрел на бежевые обои. Габи Теллер заснула, и он остался наедине с файлом на русского гиганта, который преследовал их по Восточному Берлину.
Информацию не скрыли, не замазали черным жирным маркером или вырезали из файла ‒ не так. В маленьком прямоугольнике, где должно было быть имя, было простое «нет».
«Рожден без метки» ‒ повторялось несколько раз в примечаниях. Один доктор даже записал, что некоторые из глубоких эмоциональных проблем Курякина могли происходить из-за этой проблемы, но не уточнил, какие именно.
Черт побери, ‒ подумал Наполеон.
Он выпил полбутылки водки и заснул на полу.
*
На следующий день он сделал все возможное, чтобы Курякин возненавидел его.
Смотреть, как красивое лицо Ильи кривится, как он рычит, как его глаза наполняются гневом, было приятно.
В конце концов, если Илья возненавидит его, он все же будет испытывать что-то к Наполеону.
*
Курякин меняет часы отца на дешевые и более массивные. Они ему явно не нравятся, и он постоянно их поправляет, словно у него аллергия на ремешок. Наполеон почти предлагает украсть что-нибудь получше, но затем одумывается.
Он укладывает девушку с ресепшн в кровать и не отвечает на ее вопросы о его метке.
*
Они не позволили друг другу умереть, и Наполеон счел это даром божьим.
Руки Ильи были нежными, когда он вытаскивал Наполеона из электрического стула. Он был так близко, и Наполеон увидел, какие длинные у него ресницы, какая пухлая его нижняя губа. И глаза, полные ярости.
Часом позже, когда они добавили и семейство Вичигуэрра к их списку убитых нацистов, Илья действительно улыбнулся ему.
В груди Наполеона засаднило.
*
Он думал, что это все, в конце концов, закончится сейчас. Он вернул Илье часы его отца, смотрел, как руки Ильи дрожали, когда тот снимал свою жуткую имитацию и возвращал настоящие на место. Взгляда, которым Илья одарил его, было почти достаточно.
‒ Одно дело. Только одно доброе дело я совершил для него. ‒ Подумал Наполеон.
Затем приехал Уэйверли, пленка сгорела и все исчезло в дыму.
*
Габи нашла своего соулмейта в Стамбуле.
Он был британским журналистом, его звали Томас, и у него было ее имя на лодыжке. Она не могла перестать улыбаться.
Она подвергла их пытке действительно невыносимой популярной музыкой, но, в конце концов, там было еще и много алкоголя.
Она выглядела счастливой и беззаботной, когда заснула на софе, опустив голову на бедра Ильи.
‒ Что насчет твоей? ‒ спросил Илья непринужденно. Он был немного пьян, его волосы встрепала Габи, когда гладила по голове раньше. Он выглядел прекрасно.
‒ Она умерла. ‒ Ответил Наполеон.
Илья резко наклонил стакан и тут же выпрямил.
‒ Ох! Мне так жаль. ‒ И ему действительно было грустно.
Наполеон пожал плечами.
‒ Она все равно не любила меня. ‒ В конце концов, это правда.
Илья выглядел огорченным.
‒ Мне все еще жаль.
‒ Как и мне.
Наполеон отправился в кровать и уснул в пижаме, даже несмотря на духоту.
*
Затем они отправились в Лондон, и Наполеон был благодарен холодному дождю, который дал повод носить больше слоев одежды.
Появился Сандерс. Старый ублюдок развлекался, наблюдая, как он работал с русским.
‒ Они хотели твой файл. Всю конфиденциальную информацию. ‒ Он рассмеялся своим лающим кашлем, и Наполеон пожелал ему упасть замертво.
Сандерс был так самодоволен в ту ночь в Восточном Берлине. Он знал, чье имя было написано в файле Наполеона с тех пор, как Наполеона поймали в первый раз.
‒ Рад, что мне не придется больше видеть тебя, чертов урод. ‒ Невежливо попрощался Наполеон.
Сандерс усмехнулся. ‒ Пидор. ‒ Наполеон не стал спорить, оставшись смотреть, как Сандерс уходил вдаль под промозглым дождем.
*
Наполеон желал, чтобы информация в файлах Ильи была правдой. То, что он едва человек, или что он едва контролирует свои чувства, или что он опасен и коварен.
Но Илья успокаивался, когда его оставляли в покое, и был внимателен, когда дело касалось окружающих.
Он купил Габи набор инструментов и очки Пако Рабанн в подарок на помолвку. Она бросилась ему в объятья, и он был в восторге.
Он улыбался, когда Наполеон приносил ему кофе, и злился, когда Наполеон попадал в опасность. За свою команду он дрался как демон.
Наполеон видел, как он гладил уличных кошек, бормоча ласковые слова по-русски.
У него не было соулмейта, но это не сделало его чудовищем.
*
Они следили за французским графом в Ницце, его подозревали в финансировании террористической деятельности, вдобавок к этому он изменял своей жене, своему соулмейту, с более молодой женщиной.
Илья скривился от отвращения: ‒ Зачем так поступать?
Наполеон потряс головой: ‒ Может быть, ему скучно? Один человек на всю оставшуюся жизнь, Угроза.
‒ А ты был верен? ‒ Илья быстро посмотрел на него и отвел глаза.
Наполеон чуть не спросил, кому, кому ему быть верным, а затем вспомнил о своей лжи. О своем мертвом соулмейте
‒ Я говорил тебе, она не любила меня. Не было никакого смысла. ‒ Он взял бинокль и вернулся к наблюдению.
Они были в портовом городе, и найти моряка было совсем нетрудно. Мужчина нахмурился, увидев его грудь, и начал читать слова с плохим акцентом.
‒ Заткнись. ‒ Приказал Наполеон, и мужчина подчинился.
Наполеон выгнал его сразу же, когда они закончили.
*
В Фаро Габи попыталась уговорить его сходить на пляж.
Наполеон отказался.
‒ Но это же прекрасный день, и никто в нас не стреляет.
‒ Возьми Томаса и Угрозу, ‒ Наполеон умирал от жары и даже не мог снять рубашку.
‒ Отлично! ‒ Выпалила Габи, вылетев из его комнаты в отеле, и ее ноги зашлепали по кафельному полу.
Они вернулись ранним вечером. Илья выглядел так, словно его позолотили. Его кожа отливала золотом, и даже волосы посветлели.
‒ Ты упустил чудесное время, Ковбой.
‒ Я не очень люблю пляжи. ‒ Солгал Наполеон, еще одна ложь в дополнение к бесчисленным другим.
Илья улыбнулся ему за ужином, и Наполеон скрестил руки на груди.
*
‒ Тебе нужна медицинская помощь! ‒ Илья дергал за рубашку.
‒ Я в состоянии сделать это самостоятельно. ‒ Огрызнулся Наполеон.
‒ Рана находится на твоей доминирующей руке. Позволь мне… ‒ Илья начал расстегивать его рубашку, и инстинкты Наполеона взяли верх. Он размахнулся левой рукой и ударил Илью.
Илья споткнулся, моргнул и ударился о раковину в крошечной ванной. Наполеон смотрел, его грудь вздымалась.
‒ Я… Мне жаль. ‒ Илья сказал, осторожно вставая, его щека покраснела, и Наполеон ужаснулся.
‒ Мне не нравится, когда я ранен и меня трогают. ‒ Попытался объяснить Наполеон.
Это не то, что он хотел сказать. Илья не сделал ничего плохого, это он - тот, кто все испортил, и он не может рисковать всем ради того, что так откровенно написано на сердце.
‒ Да. Извини. ‒ Илья поспешно ушел.
Наполеон сделал четыре кривых стежка на ране. Она плохо зажила, оставив уродливый и болезненный шрам.
*
Неделями позже Илья не трогает его, только одной рукой придерживая за спину, когда Наполеона избили головорезы. Наполеон почти удовлетворяет свою потребность к прикосновениям. Они в Нью-Йорке, и он знает множество мест, где можно найти высокого блондина, который трахнет его и не сможет прочитать русские слова на его груди.
Он переодевается в чистую рубашку, когда Илья входит в его комнату и замирает.
И замирает Наполеон, его грудь обнажена. Тяжелые черные кириллические буквы на бледной коже простираются от центра груди к ребрам. Сердце бьется под меткой. Наполеон видел сотни меток соулмейтов, и его метка была самой большой, самой неизысканной. Ему приходилось покупать более плотные льняные рубашки, чтобы носить их рядом с Ильей, скрывая жирные линии метки.
‒ Это же, это же мое имя, ‒ сказал Илья.
Пальцы Наполеона быстро застегивали рубашку.
‒ Здесь нет ничего важного.
И это стало самой абсурдной его ложью. Для него лично — это очень важно, и это знает Илья.
‒ Почему ты не…?
‒ Потому что ты не можешь меня любить! Я видел твой файл, ‒ прошипел Наполеон.
‒ Да, именно так. ‒ Саркастично огрызнулся Наполеон.
Илья безмолвно на него смотрел. И Наполеон оставил его одного, зная, что больше нечего сказать.
*
Он сидел на скамейке у реки и наблюдал за чайками. Наступил рассвет, похолодало, но Наполеон не мог заставить себя вернуться в номер отеля. Всю ночь он гулял, не желая никого другого.
Илья сел рядом с ним, Наполеон совсем не удивился.
‒ Медицинские осмотры в КГБ очень дотошные, ‒ сказал Илья. Наполеон смотрел прямо вперед.
‒ Но, тем не менее, те, кто их проводит, нет. Почти двадцать лет активной деятельности, и никто не попросил меня снять часы. Никто и никогда. Имя никогда не видели. ‒ Илья протянул свое голое левое запястье.
Кожа под ремешком часов была бледной, кроме того участка, где было написано имя Наполеона. Они не спрашивали его.
Они считали, что у него нет соулмейта.
Наполеон молчал, потому что дрожал так сильно, что не мог говорить. Илья убрал руку, но Наполеон схватил ее.
‒ Я думал, что это было в моем файле, ‒ сказал Илья.
‒ Ты думал, что я знал? ‒ спросил Наполеон.
Илья кивнул.
‒ Как? Как ты смог это выдержать? ‒ С ужасом переспросил Наполеон.
‒ Я просто был счастлив рядом с тобой.
И Илья был просто добр.
Наполеон издал невнятный звук. ‒ Но я так много лгал тебе. Я был так…
Жесток. Несправедлив.
‒ Ранен, ‒ добавил Илья. ‒ Тебе было больно от мысли, что я никогда не буду с тобой.
‒ Это гораздо более благородный способ выразить это. Я придумал мертвую женщину. — Сказал Наполеон почти нормальным голосом.
Илья обнял Наполеона.
‒ Люди делают странные вещи ради любви.
Наполеон уткнулся лицом в шею Ильи, и они оба старательно притворились, что он не плачет.
*
Позже, когда Илья выпустил его из спальни чуть дольше, чем на короткий перекус, они рассказали Габи. Она рассмеялась: ‒ Это же было в файлах, которые мне дали на вас обоих.
Название: The Truth of It Is Автор: nightwalker Переводчик: Simoroshka_go Оригинальный текст: AO3 Фэндом: Мстители Основные персонажи: Тони Старк, Стив Роджерс Пейринг или персонажи: Тони Старк / Стив Роджерс Рейтинг: G Направленность: Слэш Жанры: Соулмейты Предупреждения: =
Описание: Невозможно солгать своему соулмейту, и это знает каждый. Тони всегда считал это преувеличением, пока не попытался обмануть Стива, и слова не замерли в его горле.
Посвящение: Ослику, который ищет счастье.
Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика
текстТони никогда много не думал над тем, что нельзя солгать своему соулмейту. Он всегда считал это человеческой выдумкой, а не действующим правилом. Говард лгал Марии все это чертово время, даже после всего. И когда ты снова и снова слышишь истории о том, что кто-то изменяет своему соулмейту или ранит его, и это все окажется обманом. Так что концепция не лгать была точно больше моделью поведения, чем чем-то, что исходило из связи соулмейтов.
Он размышлял над этим, пока Стив-чертов-Роджерс практически не проорал в его лицо после одной миссии:
‒ Неужели ты пытаешься усложнить мою жизнь?
Да, Стив, я просыпаюсь каждое утро, представляя, как тебя трахаю.
Вот что он, по крайней мере, хотел сказать, но слова не выходили из его рта.
Казалось, что прошли часы, но истекла только минута, и он стоял здесь, пялясь на Стива через стол в конференц-зале. Остальные наблюдали за ними со смесью раздражения и развлечения на лицах. Детям всегда не нравилось, когда мамочка и папочка ссорились.
Он хотел рассмеяться.
И слово «да» его спасло. Он попытался сказать: «Стив», и не получилось, но «да» тяжело и неловко осталось на языке.
‒ Стив, ‒ сказал он. Вся команда смотрела на него сейчас, и он не был уверен, рассмеется он или расплачется, или закончит тем, что будет орать в лицо Стива, ‒ Стив, я не могу солгать тебе.
‒ Тебе все равно не следует лгать своему напарнику, Тони… ‒ Стив замер, посмотрев на лицо Тони, на взгляды их товарищей по команде. ‒ Ты, подожди, ты…
‒ Я не пытаюсь усложнить твою жизнь, ‒ признался Тони, глубоко вздохнув, и, святый боже, правда чувствовалась невероятным облегчением, и что-то горячее и тяжелое упало с его плеч, и правда продолжала литься. ‒ Я действительно очень стараюсь не быть обузой, потому что считаю, что не нужен тебе и не хочу давать тебе причины…
Стив стремительно пересек комнату, и Тони даже не заметил его движений, пока Стив не закрыл его рот ладонью. ‒ Все, покиньте помещение, пожалуйста. ‒ Он смотрел на Тони, его глаза расширились и потемнели. ‒ Нам нужно поговорить.
Тони не смотрел на Мстителей, в спешке покидавших комнату, стулья скрипели по столу, низкий отзвук голосов стих, когда они вышли в холл. Его сердце билось в груди, и он мог почувствовать свое теплое дыхание и ладонь Стива.
Когда они остались наедине, Стив отступил. Тони вдохнул свежий воздух, уже скучая по его касанию. Он не ожидал этого, он никогда не ожидал такого. Любить Стива было легко и прекрасно, но быть соулмейтами ‒ нет. Нет, у него не могло быть соулмейта. Он точно не был тем, у кого соулмейтом был сам Стив Роджерс.
Стив коснулся его щеки, мягко погладив пальцами щеку Тони. ‒ Как давно? ‒ Спросил он тихо, его голос был чуть громче шепота.
‒ Я не знаю. ‒ У Тони закружилась голова. ‒ Я влюбился в тебя почти десять лет тому назад, но я думаю, что эта вещь с соулмейтами - новая. На самом деле, я не часто лгал тебе, но… ‒ Гражданская война, Вторжение, тысячи невинных мелких обманов и саркастических комментариев. ‒ Это действительно чертовски ново.
‒ Десять, ‒ Стив сглотнул, ‒ десять лет, Тони. Боже. ‒ Он закрыл глаза и погладил дрожащими пальцами щеку Тони. ‒ Тони. ‒ Он наклонился, и их рты почти соприкоснулись. ‒ Тони, я никогда не мог солгать тебе.
Описание: Сопротивление проиграло, Первый Орден победил, и Армитаж Хакс сидит на троне Галактики. Лея Органа умирает, и она хочет только одного.
Посвящение: Ослику, который ищет счастье.
Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика
текстОни обращались с ней лучше, чем она ожидала. Когда ее арестовывали, штурмовики даже не прикоснулись к ней. Камера была комфортабельной, еду приносили регулярно, причем она была вкуснее той, которую обычно ела Лея. Ей даже позволили оставить последнюю упаковку обезболивающих, которых должно было хватить до конца.
Она прислонилась к стене и вспомнила о том времени, когда она была в такой же клетке, много лет тому назад. Как боялась она тогда, какой смелой она была. Весь мир метался, страдал, а потом встретил смерть и надежду. Но у нее не осталось надежды, и все это уже не повторится. Как бы разочаровалось ее молодое «я», если бы увидело сейчас ее, сдавшуюся на милость врага.
Она усмехнулась: из всех врагов самым хитрым оказался Армитаж Хакс. Никакой Силы, богатств, королевского титула предков, у него даже не было родной планеты. Только он сам и кучка беспризорных детей. Она недооценила его, как недооценили и все остальные.
Через несколько часов корабль приземлился. Другой отряд штурмовиков с эмблемами тирана пришел за ней, ее вели в середине их отряда без цепей, подстраиваясь под ее скорость. На секунду старый характер Леи взыграл, и у нее возник соблазн идти как можно медленнее, чтобы увидеть, как они отреагируют. Но ей нужно было хорошее отношение Тирана, и она не собиралась рисковать из-за ребяческой мстительности.
Дворец был огромным. Она шла по коридору из белого мрамора с высокими потолками, окна без стекла были огромными и словно выходили прямо в планетный лес. Ей стало интересно, чем выглядела такая роскошь для человека, который провел всю свою жизнь в смертельном космосе.
Она увидела в стороне придворных и дипломатов. Их яркие и богатые одежды выделялись в суровом интерьере практически без украшений, не считая красного ковра, по которому они шли, и флагов Ордена. Все это было специально. Да, они все недооценили Армитажа Хакса.
В стороне стоял Инак, представитель Родии. На последней их встрече он говорил, что Родия собирается заключить сделку с Орденом. Он умолял ее отказаться от борьбы и обещал договориться насчет помилования тем, кто остался в Сопротивлении, если бы оно отказалось от дальнейшей борьбы. Орден не был похож на старую Империю. Хакс не собирался управлять через страх, он был искусным политиком, он договаривался. Орден начал строить школы на Джакку и других бедных планетах, рабство было объявлено вне закона, работорговцев безжалостно преследовали. Родия была не единственной, кто думал об этом, по крайней мере, Инак сообщил ей об этом, прежде чем новость появилась в голонете. Она задавалась вопросом, то же ли чувствовала ее мать, когда Сенат назвал Палпатина императором.
Сопротивление, совсем отчаявшись, ухватилось за последнюю надежду и поставило все на последний шанс и на Рей. Они месяцами планировали убийство простого человека без Силы и без телохранителей. Небольшая группа людей, возглавляемая Рей, с помощью Финна должна была проникнуть достаточно близко, чтобы отрубить голову змее. Они подобрались достаточно близко, но Хакс, тогда еще не Гранд-Маршал, не был беззащитен. Они считали, что, когда Хакс убил Бена, то есть, Верховного Лидера Кайло Рена, он, само собой, убил и еще рыцарей Рен, потерянных учеников Люка, которые последовали за ее сыном в Орден. Они ошиблись и потеряли Финна, По и ВВ-8, Рей лишилась руки, а через неделю доктор вынес Лее окончательный вердикт.
Огромная дверь, ведущая к внутреннему святилищу, беззвучно открылась. Она затаила дыхание, действительно ли он был там? Или это был жестокий обман? Звезды знали, что Хакс не был ей ничем обязан.
Комната была почти пуста, в ней были только четверо преторианцев и легат Фазма, на троне восседал тиран галактики, претор Армитаж Хакс. Но не его пришла она увидеть. Она направилась к подножию трона мимо штурмовиков, Бен действительно стоял там, грустно улыбаясь.
Она не знала, сколько там простояла, просто глядя на мальчика. Сначала он отвел глаза с небольшой неловкой улыбкой, которая так напомнила о Хане, что стало почти физически больно. Бен повернулся к Хаксу и пошевелил рукой, чтобы потянуть за прядь, но пальцы прошли через Хакса.
Когда Рей впервые рассказала об этом, она не поверила, этого не могло быть. Кайло никогда бы не ощутил мира, став призраком в Силе, и даже если бы он обрел мир, почему он оставался с человеком, который организовал его убийство, который, может быть, даже сам его убил. Но Рей снова и снова клялась, что видела его. И когда Лея осознала, что у нее осталось только несколько дней жизни, она поняла, где хочет провести последние мгновения.
Наконец она обратила внимание на окружающую обстановку: Фазма и штурмовики ушли, остались только преторианцы. Они поставили рядом с ней стул, и Хакс махнул рукой в его сторону. Это было не очень по-сопротивленчески, но она была старой умирающей женщиной, и ноги просто убивали ее.
— Так ты на самом деле называешь себя «тираном»? По крайней мере, ты честен.
Он отрывисто рассмеялся.
— Давайте, генерал, вы намного умнее, — усомнился в ее способностях он.
Она нахмурилась, но Бен широко улыбнулся и положил руку на плечо Хакса.
— Это лишает слова табуированности. Когда мы осуждаем тебя как диктатора, люди поворачиваются к нам и говорят: «Да, мы знаем, это его титул, не так ли?». Это всего лишь одна из твоих манипуляций, как и эти школы.
— Отлично.
— Не будь высокомерен. Итак, почему я не мертва? Или ты будешь пытать меня позже? Не хочешь запачкать кровью этот шикарный ковер?
Улыбка Хакса стала гораздо язвительнее.
— У вас есть… привилегии.
— О чем ты…
— Как я понимаю, вам не на что жаловаться. Это то, чего вы хотели, не так ли? И я великодушный правитель. Если я смогу простить Лею Органу в ее последние дни, если она придет сюда моим гостем, пройдет по моим залам как свободная женщина, то не так уж я и плох, верно?
Она посмотрела на него. Она знала это и все равно пришла. После жизни, полной самопожертвования, она решила позволить себе один эгоистичный поступок, в конце концов. Она снова взглянула на улыбнувшегося Бена, и это того стоило.
— Мы просто будем сидеть здесь? Разве тебе некого потираннизировать?
— Я прекрасно могу делать многое одновременно. Я угнетаю бедных и крошу кости прямо во время нашей беседы.
— Знаешь, такой монстр как ты, не продержится долго. Рано или поздно люди восстанут и уничтожат тебя.
— Поживем-увидим, не так ли? Или, по крайней мере, я увижу.
— Люди будут бороться за свободу!
— Бороться? По моему опыту, людям не нужна свобода, им нужна еда на столе, крыша над головой и уверенность в том, что пираты не изнасилуют и не заберут их детей в рабство. — Теперь он смотрел на нее. — Конечно, я могу быть неправ, принцесса.
Бен фыркнул и провел ладонью по волосам Хакса.
— Пожалуйста, не начинайте говорить о политике, я умру от скуки. — Он подмигнул ей.
Лея уставилась на сына.
—Какие жуткие вещи ты говоришь.
— Более прагматичные, чем жуткие, я б сказал... — ответил Хакс.
— Я говорила не с тобой.
Хакс кивнул и откинулся на троне.
— Ты знаешь, что он здесь, не так ли? Ты не можешь видеть его, ты не чувствителен к Силе, насколько я помню.
Лицо Хакса окаменело.
— Верно.
— Но почему ты здесь, Бен? Как это вообще возможно? — Ее сын нахмурился, услышав свое имя, но промолчал. Она повернулась к Хаксу.
— Разве не ты убил его?
Он пристально посмотрел на нее.
— Да, это был я.
Она отвернулась, покачав головой, это было бессмысленно, и повернулась обратно, когда услышала, как Хакс прокашлялся.
— Вы знаете, почему Сноук держал его при себе? Почему он был столь заинтересован в Кайло?
— Наследие Вейдера, он хотел ученика…
— Он хотел только тело.
Ужас охватил ее. Как реальность могла быть хуже всех предположений?
Она посмотрела на Бена, который грустно улыбнулся.
— Я думаю, это произошло не сразу после смерти Сноука, но постепенно он начал захватывать тело Кайло. Когда я предупредил других рыцарей, они начали расследование и обнаружили артефакт на какой-то забытой Силой планете. — Хакс закрыл глаза и потер лоб.
Лея пришла в ужас. Она не хотела слушать дальше, зная, как все закончилось. Результат стоял прямо перед ней. Когда Бен был молод, она совершила столько ошибок, посчитав, что битва проиграна, но была и другая, и она даже не участвовала в ней, отказавшись от сына раньше.
— Они потерпели неудачу, половина из них погибла. Сноук понял, что происходит. Он… он собирался убить меня. Кайло… остановил его, чтобы я сумел его убить.
— Ты его… это было быстро?
— Нет.
Она остро посмотрела на Хакса.
— Восемь минут и пятьдесят четыре секунды. Яд. — Она с трудом сглотнула. Так сын смог искупить вину? Он пожертвовал своей жизнью ради кого-то, кого…
— Ты сказал, что предупредил рыцарей.
— В конце концов я понял, что что-то не так. С той ночи он стал другим. — Хакс провел рукой по шее. — Сначала я подумал, что это было… Он становился более и более… Но потом я понял, что он никогда бы такого не сделал. Это не мог быть он. Никогда.
— Как ты…
Хакс горько усмехнулся, сняв левую перчатку.
— Я говорил, генерал, у вас есть привилегии.
Он показал ей руку, на безымянном пальце было два кольца. Одно из черного металла и второе из белого.
— То, что вы единственный живой член семьи тирана, должно давать какие-то преимущества.
Она не знала, что сказать, посмотрела на Бена, тот провел рукой по щеке Хакса. На секунду ей показалось, что тот наклонился к Бену, но, должно быть, просто померещилось.
— Как долго?
— Семь минут и тридцать семь секунд. — Он ухмыльнулся, увидев выражение ее лица. — У нас были… сложные отношения. После того, как я ранил его, Сноук ушел. Кайло сделал предложение, это было… — Хакс вздохнул и усмехнулся. — Это было достаточно драматично, в духе вашей семьи, и я согласился. — Он пошевелил пальцами. — Я сделал кольца позже, и я, черт возьми, заслужил их, справившись со всем этим.
Они сидели молча, глядя друг на друга. За дверями почти беззвучно прошел патруль, но это могло быть и в другом мире. Внутри не было ни звука, не было слышно даже дыхания охранников, наверное, прошедших какую-то специальную подготовку, и она отвлеклась, не желая думать о чем-то важном. Наконец она выдохнула.
— Если ты когда-нибудь посмеешь назвать меня мамой, я забью тебя до смерти этим стулом.
Примечания автора: Черное кольцо сделано из сплава металла из меча Кайло и измельченного кристалла оттуда же, белое - из металла кинжала, которым Кайло впервые убил кого-то. Простая сентиментальность.
Название: Золотой свет Автор: Tish Переводчик: Simoroshka_go Оригинальный текст: AO3 Фэндом: Агенты А. Н. К. Л. Основные персонажи: Илья Курякин, Наполеон Соло Пейринг или персонажи: Наполеон Соло / Илья Курякин Рейтинг: R Направленность: Слэш Жанры: AU, ООС
Описание: Наполеон Соло, звезда немого кино, влюбляется в начинающего актера Илью Курякина.
Посвящение: Ослику, который ищет счастье.
Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика
текст- Ты негодяй, Наполеон. Тебе больше некому досаждать? - рассмеялась Хизер, отрезая часть киноленты и снова наматывая ее.
- Есть, но ты намного красивее, - Наполеон держал кадр на свету, чтобы разглядеть крошечный кусок кинопленки.
- Я скоро закончу, - Хизер вставила готовую катушку в проектор. - Вот, посмотри этот эпизод в цвете.
Когда маленький экран заполнился золотым светом, Наполеон завороженно замер, наблюдая за тем, как светловолосый молодой человек побежал по дороге, камера скользила рядом, а затем поднялась вслед за ним, когда он запрыгнул на дерево. Он взбирался легко, ловкий, как кошка, камера остановилась на его лице, когда он посмотрел вдаль. Сцена закончилась слишком быстро, и Наполеон уставился на пустой экран, образ молодого человека запечатлелся в его разуме.
Наполеон Соло, ведущий актер Уэйверли Пикчерс и обходительный любовник на экране и за его пределами, ощутил стояк в брюках. Он с любопытством посмотрел на Хизер, она не стала поворачиваться, все еще монтируя фильм.
- Его зовут Илья или как-то так. Русский. А может быть, поляк. Думаешь, ты сможешь отвлечься от него на достаточно долгое время, чтобы уделить внимание обеду?
Наполеон рассмеялся, - Откуда ты знаешь? И да, я буду весь во внимании, обещаю.
Хизер привела в порядок рабочее место и встала, - Я знаю, что тебе нравится, Наполеон. Ты словно раскрытая книга с множеством непристойных картинок.
- Мадам, я протестую, я невинен, - парировал Наполеон, подавая ей пиджак, - эти картины имеют большую художественную ценность.
- Да, размером в шесть дюймов, - махнула Хизер рукой перед брюками Наполеона, прежде чем взять его под руку.
- Ты всегда понимала меня, Хизер, - Наполеон повел ее на обед, очаровательно улыбаясь.
***
С рабочего помоста, где находилось сценическое освещение, Наполеон смотрел, как съемочная группа монтировала площадку и настраивала оборудование. Он мог наблюдать за этим весь день, но не имел такой роскоши, когда снимался сам. И выходной стал еще драгоценнее, когда он заметил, кто пришел.
Илья, казавшийся стройнее и ниже Наполеона, внимательно слушал режиссера, мисс Дикетон, с которой Наполеон еще не познакомился. Она, стройная блондинка, отправила Илью к стене, где он опустился на колени, чтобы ассистент приковал его. Наполеон закусил губу, заметив, как мисс Дикетон прижалась к Илье ногой. Быстро оглядевшись, Наполеон заметил, как сценаристка грызет карандаш, и молодой парень с метлой пристально пялится на Илью.
Наполеон повернулся к Илье, взглянув прямо в его голубые глаза. Ошеломленный, Наполеон несколько раз моргнул, прежде чем отступить назад, в тьму, удивляясь внезапно возникшему чувству вины.
Илья улыбнулся уголком губ, прежде чем обернуться к мисс Дикетон и подошедшей костюмерше, миссис Партридж, которая разрезала его белую рубашку в нескольких местах.
Наполеон подумал, что мог бы заслонить свет на подиуме своей эрекцией, и тихо чертыхнулся. Ему нужно было встретиться с Ильей, желательно еще не споткнувшись о собственный член.
Остальные съемки в тот день прошли быстро и успешно, мисс Дикетон руководила съемочной группой как хорошо смазанной машиной. Наполеону пришлось подвинуться, чтобы техники могли поменять освещение, но он вернулся на свой наблюдательный пост, продолжив наслаждаться съемками.
Незадолго до их окончания Наполеон незаметно пробрался на площадку, ожидая подходящего момента для знакомства, но неожиданно сценаристка дотронулась до его руки, застав его врасплох.
- Мистер Соло, идемте. Мисс Дикетон? - она подтолкнула его к Дикетон и представила их, а затем, подмигнув, убежала на встречу с Хизер.
Когда Соло пожал ей руку, она вздохнула, - Хорошо, что я наконец встретила вас. Мистер Уэйверли хочет, чтобы вы и Илья вместе снялись в фильме, что насчет этого?
- Уже? - Наполеон смотрел, как Илья шел к ним, сбежав из-под опеки миссис Партридж.
— Это тот самый Соло? - спросил Илья Дикетон, протянув руку.
- Единственный Соло, которого я знаю, - усмехнулся Наполеон, тут же пожалев об этой фразе.
- Возможно, скоро вы будете в дуэте, а не соло, - сказал Илья невозмутимо. Наполеон не был уверен, что это шутка, но все равно рассмеялся.
- Весьма на это надеюсь, - выпалил Наполеон, утопая в голубых глазах Ильи и одновременно проклиная себя.
Каким-то образом он оказался рядом с Ильей, когда тот открывал гримерку, чтобы переодеться, и безуспешно пытался отвести взгляд, когда Илья снимал рубашку и шаровары. Оставшись в нижнем белье, Илья осторожно повесил костюм на вешалку.
- Я видел, как ты наблюдал, надеюсь, что тебе понравилось, - посмотрев на Наполеона, Илья взял свою уличную одежду, потирая пальцем ткань.
- Да, из того, что я успел увидеть, должен получиться красивый фильм, - ответил Наполеон медленно.
- Мне бы хотелось, чтобы ты увидел больше. Я знаю, что тебе такое нравится. Люди разговаривают, и я их слушаю, - Илья замолчал, все еще оставаясь в нижнем белье.
Наполеон почувствовал, как у него перехватило дыхание. - Ты можешь так простудиться, Илья.
- Я привык к холодной погоде, но это солнечная Калифорния. Тем не менее, обмен теплом тел поможет предотвратить простуду, - Илья рассуждал, медленно приближаясь.
- В такое время года это не сработает, - Наполеон почувствовал, как дрожь пробежала по позвоночнику, и бросил быстрый взгляд в зеркало на закрытую дверь.
Следующим, что он успел увидеть, был клубок конечностей и светлых волос, когда Илья отбросил одежду и опустился на Наполеона, уронив его на диван. Наполеон обнял Илью, сидевшего на его коленях, целуя лицо. Мгновенье они смотрели друг на друга, успокаивая дыхание, затем Наполеон потянул Илью ближе, чтобы поцеловать его грудь, Илья дышал горячо и тяжело, начав хихикать.
Илья потянулся к паху Наполеона и начал гладить его ладонью, прижимаясь бедрами к бедрам.
- У меня была эрекция бог знает сколько миллионов лет, - ахнул Наполеон.
- Семильон. Я срывал этот виноград несколько лет тому назад. Прекрасное вино, - тихо промурлыкал Илья.
- Что? Нет, это то, что ты оторвешь, если не будешь осторожен! - запротестовал Наполеон.
Трясясь от смеха, Илья нежно погладил Наполеона, - Я бы не хотел такого. Я расстегну, чтобы проверить и убедиться, что все в порядке. Наполеон издал приглушенный стон, когда Илья расстегнул ширинку и высвободил член. Тепло ладоней и сильная хватка привели его на край оргазма.
- Больно? Мне принести немного льда? - поддразнил Илья.
- Боже, нет, - выдохнул Наполеон, извиваясь в руках Ильи, - может быть, я достану те цепи и отплачу тебе той же пилюлей.
- И какова же эта пилюля на вкус, Соло? - прошептал невинно Илья, целуя его шею.
- Обычно я не прошу о минете на первом свидании, но я очень близок к … - Наполеон резко втянул воздух, когда Илья опустился на колени и провел языком по кончику члена Наполеона. Он не хотел эякулировать так быстро, но увы. Илья, похоже, не возражал, продолжая облизывать и посасывать еще немного, прежде чем подняться.
- Прости, обычно я более романтичный, - тихо сказал Наполеон, убирая волосы со лба Ильи.
- Ты можешь угостить меня ужином и вином позже, - ответил Илья с блеском в глазах, наклоняясь назад, чтобы лечь рядом с Наполеоном. Он направил его руку к собственному обнаженному паху.
Наполеон перекатился поближе к Илье, чтобы поцеловать его живот, затем медленно лизнул член, погладив пальцем место под ним, наслаждаясь реакцией. Он представил обнаженного Илью в цепях и сглотнул, продолжая дразнить его, наблюдая, как Илья погружается все глубже и глубже в наслаждение. Место было не самым романтичным, но в эту минуту оно казалось идеальным.
Он смотрел, как Илья наблюдает за ним и улыбается. Соло обещал себе уделять своим любовникам все свое внимание, и он был верен своему слову, и собирался сдержать его и сейчас.
Илья выгибал спину, его глаза мерцали желанием, теряли фокус, но он все же смотрел на Наполеона.